Большое спасибо за flac пользователю рутрекера toydollsru!

lame 3.93

Равновесие рухнуло. Тому есть много причин, тому было немало предпосылок, и случилось достаточно предвестников. События не всегда идут по намеченному или тем более желаемому сценарию, вера в лучшее не всегда оказывается оправдана.

И равновесие рухнуло. Но так ли это в самом деле?

Rekreatur почти целиком состоит из спорных деталей и совершенно неоднозначных их сочетаний. Для стороннего слушателя многие из них не будут заметны, не ощутятся в полной мере, не покажутся столь значимыми и важными, как для того, кто к творчеству Equilibrium неравнодушен. И, спускаясь по музыкальной лестнице, можно наблюдать изменения, уровень за уровнем, ярус за ярусом. Начинать стоит, как и положено, с самого верха.

Звук. Первая и высшая ступень. Впечатление, производимое итогом работы участников группы, звукоинженеров и всех-всех-всех, в самом общем масштабе, мгновенное ощущение, рождаемое в непосредственном и сиюминутном аудиоконтакте с записью. Впечатление это, особенно на первых порах, совершенно не радужное. Чуть хватили лишку с плотностью, перестарались с акцентами на определённых инструментах, самую каплю изменили результирующую от некоторых составляющих. И этого хватило, чтобы удивительной, невероятной чёткости, незамутнённости, «хрустальности» не стало. Словно бы смотришь через телескоп на отдалённое звёздное скопление, смутно вырисовывающееся на агатовом небе, но неточная настройка технических параметров не даёт увидеть его во всём блеске и великолепии. Было ли так задумано, просчёт ли это, или у звукорежиссёра соскользнула рука на пульте? Кто знает. (Занятный факт, при определённой громкости звука на аудиосистеме эффект становится менее заметен, а в обе стороны от этого значения возрастает лавинным образом.) Но всё звучит именно так, как звучит, далеко не только поэтому.

Худшим фактором явился вокал, вторая ступень. Беда, как говорится, пришла, откуда не ждали. Трудно, конечно, было верить в то, что новый вокалист, кем бы он ни был, сможет хоть каким-то образом стать вровень с Хельге Стангом, скримом которого (в особенности затяжными фирменными скричами) можно было крошить стены, и чей гроул в высшей степени органично вписывался в музыку. Роберт Дан, занявший его место у микрофона, и не смог. Его вокал слишком груб и объёмен даже сам по себе, без скидок на то, как можно было обработать его голос в студии. Он чересчур выдвинут вперёд, занимает почти что центральную позицию, роль ведущего инструмента, а этого допускать было нельзя. Скрим, пусть и довольно выразителен, но излишне рельефен, гроул же мало того, что вызывает аналогии с кем-то вроде Йохана Хегга из Amon Amarth, так и вовсе горельефом выступает из монолитной звуковой стены. Но ведь здесь не боевой риффовый мелодик дэт, чтобы вот так поступать, здесь сложная структура, сравнимая с многокомпонентной звёздной системой, находящейся в гравитационном равновесии, и возмущения, вносимые в её динамику столь ощутимо присутствующим элементом, огромны. За вокалом порой попросту ничего не слышно, и даже потенциально роскошные моменты оказываются похороненными под его пудовым прессом. Особенно в этом смысле досталось эпической Wenn Erdreich Bricht, которую Робсе исправно прогроулил почти целиком, начисто стерев всю палитру настроений, которыми полнятся подобные композиции у Equilibrium, а также Verbrannte Erde, которая изначально не подразумевала богатства аранжировочной секции, гроул же снёс те небольшие её дозы, которые есть в наличии, за исключением инструментальных отрезков.

Третья ступень, то, что являет и определяет собой суть и сущность всей музыки Equilibrium – их мелодика. И это как раз её постигла судьба, описанная в предыдущем абзаце. В половине случаев мелодии лишь угадываются за вокально-гитарным шквалом, да и для этого требуется некоторое знакомство с творчеством команды и представление о стиле используемых ими гармоний. Даже после множества прослушиваний многие линии приходится достраивать в уме (смешно, но в итоге это работает: когда все повороты уже известны, всё начинает выстраиваться довольно осмысленным образом), и причиной тому не незавершённость, а заглушённость, ибо при вычленении того, что оказалось вынужденно скрытым, открывается знакомый, разнообразнейший, сияющий, словно взрыв сверхновой, миллионами красок и оттенков звуковой пейзаж, который так характерен для композиторской руки Рене Бертьома. Если же не фокусировать внимание на этом аспекте, то есть риск не услышать вообще ничего. Даже фирменные симфонии постоянно скатываются в пропасть, накрываясь жирными гитарами и превращаясь в кашу. А каша, по существу, есть смерть для Equilibrium и приговор альбому.

Сам мелодический рисунок в некоторой степени размыт и нечёток, не каждая композиция может продемонстрировать внятную и всеохватывающую мелодию, которая бы уверенно сквозила в любой её ноте. Этому способствует непроработанное во многом клавишное обрамление, нестабильность которого малозаметна, как нулевые колебания полей на квантовых масштабах физического вакуума. Оно появляется, пропадает, снова появляется, пытается воплотиться в некую ощутимую величину и снова рассыпается на отдельные кусочки. Львиная доля вины в этом снова ложится на звук. В Die Affeninsel ведущая тема просто не раскрылась надлежащим способом и оказалась блёклой и слишком повторяющейся. Наблюдаются попытки скомпенсировать утерянную мелодическую сверхвариативность усложнением и разнообразием макро- и микроскопических структур, которые, хоть и вносят определённого рода «свежую струю», но заменить мелодическую красоту всё же не в силах.

Композиционно данная работа не так уж далека от высшей точки, от смысловой «наполненности», низкоэнтропийного состояния высокой равномерности распределения музыкальных «материи» и «энергии» в условиях ограниченного объёма пространства. Если взять себя в руки и попробовать трезво оценить «консистенцию» композиторской мысли в каждой отдельно взятой песне альбома, то окажется, что мысль эта не потускнела, не иссякла и не затухла, но продолжает создавать музыку, остро резонирующую с чувством прекрасного. Ярко выделяются такие композиции как In Heiligen Hallen, Der Ewige Sieg или ожидаемая кульминация в виде Kurzes Epos, первозданного, очищенного от всех оптических аберраций блеска, который затмевает все источники света в огромном радиусе и сравним со светимостью квазара по отношению к светимости обычных звёзд, .

Пусть это не попытка создать новые контуры, но заполнить новым содержанием старые; хоть в самом по себе этом намерении и нет никакого изъяна, но, если вместо величественной спиральной галактики вещество формирует лишь отдельные звёздные скопления, возможно, стоит попробовать придать ему другую, менее хаотичную форму.

Действительно неприятная вещь обнаруживается при попытке проследить, каким партиям в данном альбоме приданы очертания фолк-инструментов. И оказывается, что таковых совсем немного, особенно солирующих, большинство работы по формированию крупномасштабной структуры взяли на себя симфонические клавишные, которые по упомянутым выше причинам с этой задачей справились не везде. И поэтому очень кстати пришлись бы большие объёмы без труда прорезающей звуковую ткань флейты или тонкие нити скрипичной игры. Да и сам клавишный водоворот не столь разнороден, как мог бы быть, по большей части в нём присутствуют «хоровые клавишные», и недостаёт широкой модуляции звучания.

Дьявол, как известно, обитает в мелочах, и в целом, возможно, никаких катастрофических изменений не заметно. Но многие детали, которые могли бы находиться в идеальной гармонии друг с другом, вместо этого диссонируют, создавая асимметричные паттерны. Альбому не хватает связности, некоего аналога космологической постоянной, параметра, который при точном значении уравновешивал бы весь широкий спектр элементов, создающих музыкальное пространство. Нет такого ощущения, что каждая нота находится именно там, где находится, потому что только так и должно быть. Вместо этого ощущаются попытки нащупать нужную «струну», которые не всегда оканчиваются успехом. Раскололось ощущение бесконечной сказки. Идея выделить каждый трек как отдельную историю, как свой эпос, себя не оправдала. Получилась мозаика, состоящая из полуслучайных кусочков (неплохих самих по себе), сложная, но не дающая никакого представления ни о том, можно ли её вообще собрать, и если да, то до какого состояния, ни о том, что представляет собой то целое, которое скрывается на финальном изображении.

Главным, пожалуй, результатом всех мелких и не очень недостатков явился тот факт, что альбом не вызывает бури эмоций, от него не щемит сердце. В процессе прослушивания возникают разнообразные мысли, формируются те или иные наблюдения, но нет желания забыть обо всём и погрузиться во вселенский хоровод нот. Нет чувства досады или разочарования, очень трудно даже ответить на вопрос, что же именно возникает в ассоциативном ряду, вызванном словом Rekreatur, что такого особенного можно вспомнить, что бы заставило без размышлений снова и снова ставить этот диск.

На восприятие музыки влияет множество факторов, не дающих ни однозначно сформулировать критерии успеха для того или иного жанра, ни точно рассмотреть по отдельности роль каждого кусочка в самой мозаике. Оценить вклад каждой составляющей невероятно сложно, поэтому зачастую проанализировать результат или определить удалённость мира вещей от соответствующей ему области из мира идей не представляется возможным.

Что в данном случае означает «баланс»? Это некое состояние, складывающееся путём наложения множества слоёв, в котором видится тот самый идеал, каким он ощущается, что принимается за ту безупречную величину, к которой нужно направить то или иное стремление. И для каждого это состояние является своим собственным образом, чем-то отличающимся от любого другого.

Равновесие рухнуло. И не было восстановлено. Это действительно так. Мы ведь не удивляемся тому, что изящное, но тяжёлое бриллиантовое колье падает и рассыпается, будучи подвешенным на тончайшей шёлковой нити. Мы удивляемся, когда этого не происходит. Но есть что-то привлекательное среди этих осколков. Эстетика разрушения? Скорее, уцелевшие бриллианты, которые способны ещё поразить сами по себе. Остаётся лишь надеяться на то, что красота, которая всё ещё сохранилась в музыке Equilibrium, не окажется сродни яркому аккреционному диску чёрной дыры, свидетельствующему об агонии находящейся рядом звезды.