Помимо беспардонного геронтоската на обложке (в кресле на заднем плане сидит и мастурбирует членом эталонный Me Gusta), отметил - название что-то уж больно знакомое. И точно. Когда определил должным образом поименованный альбом в папку со свежим мясом, внезапно обнаружил, что за пару недель до того успел заценить их промо, состоящее из двух треков мощного, раскатистого слэма - Brutal West Side Slam United, со смачной постановкой убийства банды гангста-нигр из пистолетов и дробовика, и Gnawing The Cornea. Отличненько, значит альбом тоже обещает быть брутальным.

Так и есть. Трамбующий брутал звучит мрачно и перемалывающе, методично и механически. Глыбистые медленные риффы, орально испражняющийся гуттуральный рык (временами приключается даже "обратная дефекация" с подхрюком) и сухие ударные создают мрачное ощущение: то, что здесь творится - это какой-то потолок патологии. Нет, не ждите копрограйнд веселья. Да, сеттинг располагает: развращённые старики и старухи собрались в закрытом клубе для пресыщения половыми перверзиями. Отлично упоровшись забористыми веществами, плюс препаратами членовздымающего толка (для дедушек), а также пургеном и английской солью (и дедушки и бабушки), извращенцы приступили к оргии. Дряблые и морщеные тела, болтающиеся мешковатые сиськи с грудной жабой ишемической болезни схлестнулись в экстазе. А кое-кто и с синдромом Альцгеймера - их цинично используют, а они и не понимают, что происходит. Вот, например, седовласая старушенция извергает из геморройного ануса обильное буккакэ кисло воняющего старческого поноса на рожу сухощавого дедугана и при этом отсасывает по очереди у двух горбатых склеротиков, а через минуту и не вспомнит, что стряслось. Впрочем, всё уже трясётся. Но дёрганое зрелище геронтооргии в мигающем свете усиженной мухами лампы вскоре превращается в нечто ужаснее. На оргию пожаловал геронтоманьяк - извращённый "раскольников" в латексных труселях, на каблуках и с кухонным секачом. И началось... Не зря вступление к альбому посвящено знаменитому Теду Банди, тот ещё был брутализатор, аутро же повествует об Иссеи Сагаве (и поныне здравствующий японец, однажды употребивший понравившуюся ему девушку в качестве пищевого продукта. Что характерно, японцы ему после экстрадиции по-свойски сказали "ай-яй-яй" и ненадолго поставили в угол психушки, после чего отпустили на все шесть сторон. И поныне гурман пишет кулинарные статьи). Так вот, упомянутый "раскольников" внёс свежую кровавую струю в ход сыплющих песком пожилых удовольствий. От трека к треку он с удовольствием глотает кал, облизывает засушенную кожу, упивается мочой и зловонным потом. Гомосексуально оминьечивает престарелых ублюдков, играя в раба для члена, и продирает своим нервно-крючковатым пенисом поросшие паутиной заскорузлые вагины - и после каждого сеанса пускает в ход секач. Стены поливает не только понос, но ещё и кровища. Раздаётся тупой стук и чавкающие звуки. Хлюпает мясо. Из распоротой брюшины извлекаются сальные почки, кишки и нечто злокачественное (а ведь надо было при жизни сходить к онкологу). На стене развешаны драные ткани, поражённые фиброзной дисплазией. И это в таком-то возрасте копрофилией баловаться, как не стыдно! Вот оно как обернулось... У кого-то от ужаса инфаркт случился, lucky bastard. Звучит уже не довольное кряхтение, а смертный пердёж. То-то будет картина для полиции: вся комната залита дерьмом, кровищей и скупой дедовской малофьёй, валяется изрубленное мясо, на столе старухина башка с седыми буклями, чей-то парик торчит из задницы. А полоумный хрыч в кресле всё так же сидит и мастурбирует с рожей me gusta. Единственный выживший, мать его.

Вердикт: годный брутал, в принципе вполне стандартный, но не лишённый неиллюзорной атмосферы жестоких извращений с летальным исходом.