fenryr
Jul 22 2009, 17:08:02
Короче, давайте вам я расскажу, как для меня фест прошел. Встречаемся мы, значит, с Владом на Хрещатике и едем до Житомирской. Выходим из перехода — оба-на, маршруточка! Ну, сели, чё. Мы, собственно, наши царственные зады почти что на последние места уместили, а так бусик был забит металльным быдлом. Ну мы сидим, от жары сгораем, водичку пьём. А водитель, сука, торчит снаружи, со своим коллегой треплется. Ну ладно, десять минут постояли, двинули наконец. Девочки в салоне как завизжат „Ааа, мы едем на ПроРог!11”, я аж поперхнулся. В общем, приехали на Чайку, потопали к входу. И тут, собственно, я уже готов кричать респект в сторону организаторов: хорошо организована раздача браслетов как прессе, так и обычному люду. Ну я свой бейдж-браслет получил, вошли на поле. Там на сцене какие-то поляки кривлялись, а я ходил так, чисто осматривался. Поляки закончили, выскочил на сцену какой-то персонаж, начал хохмить. Хохмит он по-украински, но мне-то пофиг, я и сам на некоторую часть хохол, так что розумію. Мне потом сказали, что он из украинского Comedy Club, ну да ладно, не так все плохо оказалось. Вышли потом наши, Hieronymus Bosch, играют. А я в бекстейдж пошел, где куча народа тусит, ну и заодно хотел в пресс-рум зайти, который на карте отмечен. Захожу в бекстейдж, а пресс-рума и нет. Есть только палатка, которая пивком торгует (вкусным, дешевым, холодным), и там все отовариваются, и организаторы, и пресса, и музыканты. Ну у меня, благо, знакомых полно, подхожу к коллегам спрашиваю, мол, а где пресс-центр? А они мне: а его нет и не будет. Я в затылке почесал, ну да ладно.
Не буду я описывать то, как играли наши группы совковые, это неважно на самом деле. Начали играть иностранцы, хорошо играют, жирно так. Ну я поснимал их чуть, пошел пиво пить со всеми журналистами. Ко мне подбегает такой паренек, спрашивает: „А вы с Darkside.ru?”, я говорю, мол, да, оттуда. Он так обрадовался, говорит, тоже из Санкт-Петербурга. Я его спросил, а он-то откуда сам. Он так замялся, как-то ответил, что типа с rock.ru. А я смотрю, у него на лапке не синий прессовый браслет, а зеленый, VIP-овский, и только поверх него уже синий. Я его спрашиваю, это чего он так. А он совсем смутился, не ответил и убежал. Я плечами пожал, и налег на разливное Черниговское.
В очереди разговорился с гитаристом Босхов. Он пожаловался, что, мол, их организаторы вообще за людей не держат: не то что о гонораре речи не идет, но даже в кафе, где все иностранцы бухают и кушают, не пускают. А звукорежиссер им вообще заявил: „Мне, ребята, за вас бабки не платят, так что я не буду вас строить как вы просите”. Я охренел, но, думаю, мало ли дураков в звукореже. Ну а гонорар... Ну деньги-то не резиновые, да и фирмачи реально хорошо мочат на сцене. Вот людей в эконом-зоне не просто мало, а почти никого, да и VIP тоже пустует. Но орги говорят, что уже пять тысяч на поле, к вечеру больше будет. Ну, больше так больше.
Потом, значит, ко мне подходит ещё один фотограф. Тоже спрашивает, откуда я; я, как водится, отвечаю. Спрашиваю его о том же. А он говорит: а я ни от какого сайта, я для себя. Я охренел: а как же тебя, красавец, пустили-то с бейджем в фотопит? А он отвечает: „Купил аккредитацию. За 700 гривен.”. Я как был — так и упал. Заодно понял, чего тот мальчик стеснялся мне ответить на вопрос. Думаю, а сколько ж ещё таких бегает: список-то аккредитованных у входа был маленький, а на поле куча народа (организаторы напечатали 150 бейджей для прессы, но на всех не хватило, т.к. 300 человек было „журналистов”, как я потом узнал) в качестве „пресы”.
Вообще, будь я не такой наивный, я бы уже подумал определенные вещи. Так нет, не подумал ведь. Как раз Lake of Tears отыграли охрененно, мне так понравилось, что я думать забыл про мелкие недочеты такие. Только единственное смущало: обещали ведь пресс-конференции и автограф-сессии, а нет их. Ни одной. Только некоторые музыканты из-за заборчика подписывали буклеты. Кстати, о буклетах. Мерч на концерте был, мягко скажем, странный. Ни одного фирменного и лицензионного диска, сплошь голимая пиратка. И круче того, MP3-сборники. И ведь люди с таким говном подходили на подписи.
Начался Sodom, и как начался. Я, собственно, Томика ждал, и Томик не подкачал. Но в середине выступления вдруг всех, кто в данный момент в бекстейдже находится (не только прессу, всех), выгоняют нахрен. Что такое, никто не объясняет. Ну ладно, пофиг, мало ли, готовиться надо шведам для выступления. Sodom закончили, а мы как дураки с журналистами торчим в темноте у забора бекстейджа, ждем, когда пустят. Ну и тут приходит информация, что Arch Enemy снимать нельзя совсем. Ну и ладно, я пошел к Владу и Роме (Telpe), прилег на одеялко, любуюсь звездами. А шведы настраиваются, долго так. Уже полчаса. Мне, наконец, надоедает валяться, и я топаю (без рюкзака с фотоаппаратом) за сцену. Там все так же: бекстейдж пуст, все толпятся у забора. И пресса, и фанаты, которые орут АРЧЕНЕМИ, но никто не выходит. И оказывается, что таки в фотопит пустят, но только на три песни. Ну и ладно, несусь, как бешеный кабан, к месту, где скинул вещи, хватаю рюкзак, и бегу обратно. Стоим, ждем (сказали, типа, до выхода шведов на сцену никого не пустят за ограду). Arch Enemy уже сорок пять минут строятся. И тут внезапно к нам подходит охрана и говорит, что нет, снимать нельзя, идите отсиюда нафиг. Злобно плюю под ноги, и опять иду на одеяло. Через полтора часа на сцену выходит ведущий, и с нескрываемым сарказмом говорит, что-то вроде „они выгнали нахep из бекстейджа всех, потому что звезды. А вы наслаждайтесь, на сцене Arch Enemy!”. И говорит, что снимать можно только три песни, только аккредитованным журналистам, без вспышки. Но только тем, у кого есть бейджи пресса. Я матерюсь, вскакиваю, хватаю фотоаппарат и бегу к сцене. Там стоит Наташа, из организаторов. Я и ещё несколько фотографов спрашивают её, можно ли нам зайти за ограду. Она разводит руками и говорит, что нет, снимать только из слема. Ладно, пусть так.
Начинают играть Arch Enemy, я где-то из пятого ряда их снимаю. Передо мной как минимум десять идиотов, которые снимают на мыльницу, со вспышкой, да и к прессе вообще не относятся. Я ругаюсь на них (мешают), но снимаю сам. Проходит первая песня, и тут из-под земли вырастает охрана, проверяет мой бейдж и браслет. Ну, у меня-то все в порядке, так что после третьей песни я, как и положено, ретируюсь на одеялко. Ко мне подходит Дима (питерский фотограф, с которым мы вместе ехали на фест), ругается, что его чуть не убила охрана, когда он снимал на перерыве между третьей и четвертой песней. Но народу похрен, все, кто ещё есть на поле (а их мало) слэмятся. Фоткают. К таким индивидам подходит охрана и, натурально, отбирает фотоаппараты. Мы тихо фигеем („О*уеть понты у шведов!”), смотрим, как мальчик какой-то со слезами бегает минут десять за охраной, пытается отобрать свою мыльницу. Он её не получает, зато получает подcpaчник от охранника. Но тут надо отдать должное, обидчик детишек тут же получает выговор от своего старшего (охрана ходит группами по три-четыре человека, несколько „быков” и с ними мужик, который ими командует).
Кончается концерт не в два, как планировалось, а в районе полчетвертого ночи. Я прощаюсь со своими знакомыми фотографами (они в палаточном городке) и с Ромой и Владом выходим за ворота. Освещения никакого, только куча таксистов вокруг. Мы ищем маршрутки, которые обещали развозку до определенных станций метро. Оказывается, что как таковых маршрутов нет: собирается группа из человек, которым надо до определенной станции, забивается в „богдана”, платит по 20 гривен с рыла и едет, куда хочет. Мы с трудом прибиваемся к „оболонским”, едем до Петровки. Там вылезаем и пешком фигачим до Тараса Шевченки. Около пяти утра наконец заваливаемся спать: завтра ещё второй день.
На второй день мы подорвались как-то очень рано, несмотря на то, что поздно уснули, встали рано, и уже в 11.30 были на Житомирской. Там стоит группка металлистов, но маршруток нет. Между людьми вьется какой-то защекан с дредами, и впаривает билеты на ПроРок за 100 гривен (потом мне мой знакомый рассказал, что когда стоял на Житомирской в одинадцать утра, у него на руках был лишний билет, и он сам спрашивал, кому надо. У него (знакомого моего) этот билет купил за 50 гривен „молодой человек с дредами”). Все ждут маршрутку, вдруг мимо проносится автобус с наклейкой ПроРок на лобовом стекле, но он не останавливается, а летит совершенно пустой по навправлению к Чайке. Мы ждали час, пока подойдет платный автобус, и загрузились в обычный автобус, 37.
Приехали на поле к часу. Там — около ста человек, кучи мусора, а на сцене никого. Странно, вроде бы уже должны играть Grimfaith, но их нет. Пошел в бекстейдж — там никого из прессы и организаторов, только участники Grimfaith и других украинских групп, сидят и пьют пиво. Через полчаса в бекстейдже появляется слух, что причина задержки концерта пьяные звукорежи. И правда, звукорежиссеры у своего пульта лежат в, мягко сказать, странном состоянии. Но вот забавно: во всех палатках с пивом и хрючевом почти нет ассортимента, а холодильники не работают. По полю бегает Сакис из Rotting Christ с братом, фотографируется с желающими. Через пятнадцать минут слух про звукорежей сменяется тем, что вроде бы сгорел генератор, и концерт на грани отмены. Около трех часов у ограды появляется представитель организаторов и говорит, что концерта не будет — Arch Enemy запросили слишком много, бла-бла-бла, у нас нет денег. Мы с фотографчиками и журналистами стоим и хлопаем ртами, глазами и всеми частями тела. Тут же неподалеку приехавшие музыканты из Finntroll начинают бухать от горя. Наконец рабочие приступают к разборке сцены, становится окончательно ясно, что все не шутка, все могут идти на*уй.
Как человек доверчивый, я вполне поверил, что объяснение с Arch Enemy правдивое, потому как шведы реально сложные люди, мало ли, что им в башку ударит. Хотя нашедшийся на поле Андрей из JC-Sound, который привозил группу в Москву, сам удивляется, сказал, что не припомнит такого „звездунства”, по крайней мере в прошлом.
Я поехал домой, помылся, поел, начал собирать вещи, потому что завтра уезжать. Сами понимаете, за все мое пребывание в Киеве у меня не было доступа в интернет, кроме телефона, но только первые два дня, потому что из-за разговоров с Питером я влетел на Мегафоне в -6000 долга. Так что я мог создавать свою картину происходящего только по тому, что видел и слышал сам, ушами и глазами. Около семи часов мне позвонил Влад, сказал, что Darzamat, Finntroll и Rotting Christ будут играть в Чеширском коте на Куреневке. Забились встретиться в семь вечера, чтобы занять там места покозырнее. Встреитились, сели на маршрутку (с нами ещё человек 15 неформального вида), поехали. Прибыли к клубу, но когда мы увидели, что перед ним творится, сказать, что о*уели — не сказать ничего. Ощущение, что к дверям приперся весь палаточный городок, причем, со своими баулами и палатками, которые они разложили тут же на тротуаре. Такого количества бухих обрыганов я не видал давно, а быдло и водка все прибывали и прибывали. Рома убежал на поиски пива, а мы с Владом протиснулись в клуб, решив скоротать время в баре. Время скоротали, а потом пошли в зал. Зал — просто крохотный, но мы встали рядом со сценой, вроде все было нормально.
Пытался фотографировать Darzamat по мере возможностей, но к концу их сэта это стало безумно трудно: куча потного пьяного быдла ломанулась к сцене, а в сам зал, который расчитан на двести человек, втиснулось не меньше четырехсот, и продолжало подходить. Было ужасно душно, дышать нечем. Стекло фотоаппарата запотевало за считаные секунды, так что приходилось поднимать его над собой. Вышли Finntroll, начали чекаться. Народ вообще съехал со всяких катушек, стал прыгать и орать. А на и без того маленькую сцену выбрался какой-то клоун с говнозеркалкой и, демонстрируя всем свой непрофессионализм, стал фотографировать и публику, и группу. Х*й бы с ним, только у этого пидopaca вспышка была, причем не в потолок, а „в лоб”. Так что глаза резало жутко, а он все равно лез прямо в морду музыкантам, засвечивая им по глазам. Кто пустил этого кретина не знаю, но мне не удалось подойти поближе к сцене (изначально я был во втором ряду, но меня оттеснили в четвертый, и вперед пролезть не было возможности), а то я хотел ему высказать все свое фэ. Короче, Finntroll я выдержал только три песни, после чего ушел, так как понял, что ещё немного, и я грохнусь в обморок от недостатка кислорода (идиоты передо мной ещё и курить начали), группа тоже на сцене держалась неважно: с них хлестал пот, и басиста ощутимо пошатывало, то ли от бухла, то ли как раз от духоты.
Историю, как я ловил такси до дома я рассказывать не буду, хотя она очень даже занимательная. При том, я до определенной поры все равно пытался для себя оправдать организаторов (положительного-то дофига было), но чем больше читал и слушал, тем больше оказывалось, что что-то тут нечисто. Короче, теперь и я набираю полную ладошку навоза и кидаю её в сторону Сергея Гороха (который, говорят, был в свое время арт-директором Борюси Моисеева). Такие дела.