1. Под багряными небесами

Я удалился на высокую гору
И лёг в кругу камней.
Три дня и три ночи
Я вслушивался в медвежий череп.
Солнце лучами жгло мою грудь,
Дождь смывал прочь все несчастья,
Время обвивало меня спиралью,
Лик луны освещал меня.

Я поднялся из круга камней
Спустился вниз, в долину
И прошёл вдоль бурной реки
К берегам ледяного моря.

Из зловещей тьмы появились они
И окружили меня,
Размахивая факелами под боевой клич,
И тогда внутри меня проснулся медведь.
Он взревел раскатами грома,
И небеса залил багрянец.

Я поднялся из круга камней
Спустился вниз, в долину
И прошёл вдоль бурной реки
К берегам ледяного моря.

И далеко-далеко на севере,
На самом краю мира,
Я распростёр свои объятия
И обнажил им своё сердце.

Под багряными небесами.

2. Четыре мудреца

Народы алчут сокровищ,
Звери выползают из своих нор,
Князья торжествуют на пирах,
Но всем придёт время уйти к теням.

Нерестится рыба, гнездится птица,
Цветут и увядают розы,
Воет ветер и гниют листья,
Но всё занесёт снег и покроет иней.

Четверо, что подпирают небеса,
Ведают все тайны мира
И глядят за окоём во все стороны.
Четверо мудрецов, что стоят неколебимо,
Дают имена звёздам, сияющим на небесах,
И глядят во все стороны.

Бурлят речные потоки, лучится озёрная гладь,
Лето сменяется осенней прохладой,
Мгновения сливаются в забвении
И исчезают во льдах вечности.

Один из них укутан в мягкий ветер,
Волосы другого цвета изумрудного луга,
Третий хладен и суров,
Под поступью четвёртого тают снега.

Споём же нашу песню
И завершим все наши предания.
Споём же нашу песню
И доскажем все наши предания
На берегах Туонелы.

Четверо, что подпирают небеса,
Ведают все тайны мира
И глядят за окоём во все стороны.
Четверо мудрецов, что стоят неколебимо,
Дают имена звёздам, сияющим на небесах,
И глядят во все стороны.

Князья торжествуют на пирах,
Но всем придёт время уйти к теням.

Мгновения сливаются в забвении,
И всем придёт время уйти к теням.

3. Ненависть

Сметая запруды и плотины,
Ломая бастионы души,
Пенится бурлящий и ревущий поток.
Ненависть звенит в ушах,
Ненависть застилает взор,
Ненависть клокочет в груди.

Исторгни яд из моих вен,
Изгони ненависть из моей души.
Пусть поток моих мыслей снова будет ясен и чист,
Изгони ненависть из моей души.

Отведи зло и мерзость,
Очисти от скверны и нечисти,
Уйми ненависть, что снова бурлит внутри.
Она скрывает путь от моих глаз,
Заглушает твой голос
И душит мою песню.

Исторгни яд из моих вен,
Изгони ненависть из моей души.
Пусть поток моих мыслей снова будет ясен и чист,
Изгони ненависть из моей души.

Вымой грязь и мертвенную гниль из моей крови
Вымой грязь и мертвенную гниль из моей крови.

Ненависть звенит в ушах,
Ненависть застилает взор,
Ненависть клокочет в груди.

Исторгни яд из моих вен,
Изгони ненависть из моей души.
Пусть поток моих мыслей снова будет ясен и чист,
Изгони ненависть из моей души.

Вымой грязь и мертвенную гниль из моей крови
Вымой грязь и мертвенную гниль из моей крови.

4. Череп

Несомый вечными ветрами,
Под багряными небесами
Я плыл по пурпурным волнам
На своём прекрасном корабле,
Что украшен был знамёнами
И флагами в мою честь.
Его паруса раздувались
Кроваво-красными полотнищами.

Настал вечер, опустилась ночь,
Над островом взошла луна,
В воде блестели отражения звёзд.

Я воззвал к его священным словам,
Испрашивая мудрого совета.
Я склонился перед медвежьим черепом
И вознёс молитву духу божества.
Я воззвал к его священным словам,
Моё сердце наполнилось песней
Песней небесных барабанов,
И я вознёс молитву духу божества.

Корабль вел меня вперёд своею волей,
Ускользая от скал и отмелей,
И я пристал к берегу,
К берегу священного острова.

По отвесному склону,
Я взбирался ввысь, на гору,
И на зазубренной вершине
Я встретил священное божество.

Пел ветер, и кренились борта,
Белопенные волны, что знали мой путь,
Шумели вокруг, а я ворочался в беспокойном сне,
Уносясь во времена, что ещё не наступили.

Я воззвал к его священным словам,
Испрашивая мудрого совета.
Я склонился перед медвежьим черепом
И вознёс молитву духу божества.
Я воззвал к его священным словам,
Моё сердце наполнилось песней
Песней небесных барабанов,
И я вознёс молитву духу божества.

Я встретил священное божество.

5. Смерть короля

Легок и прям твой путь,
Путь короля,
На ясной заре нового дня,
Полного света и надежд.
Но наступит час тишины и безмолвия,
Час пустоты и бесконечной зимы,
На льду незнакомого озера,
В средоточии одиночества.

И там ты встретишь самого себя,
Возьмёшь в руки свою корону,
На льду озера смерти,
(Сияющего) зеркала времени.

Когда дни будут становиться всё короче,
Когда в небе задуют колючие ветра,
Когда подступит холод
И тьма окутает торные дороги,
Ты уйдёшь неведомыми тропами
Вглубь неизвестных земель,
На дальние, ледяные берега
В безрадостные, забытые пустоши.

И там ты встретишь самого себя,
Возьмёшь в руки свою корону,
На льду озера смерти,
(Сияющего) зеркала времени.

Там и завершится твой путь,
На глади забытого озера,
Под спудом бездонных небес,
Там ты найдёшь свою смерть.

И там ты встретишь самого себя,
Возьмёшь в руки свою корону,
На льду озера смерти,
(Сияющего) зеркала времени.

Смерть короля

6. Жертвенные дары

Вот дар, что я принёс:
Алые ягоды и золотистые яблоки,
Взращенные этой землёй.
Примешь ли ты их?

Приди до зимних штормов,
До снега и холодов,
Возьми мой дар,
Прими мою жертву.
Приди, когда скроется солнце,
Когда истает тепло,
Возьми мой дар,
Прими мою жертву.

Вот дар, что я принёс,
Я возлагаю его на алтарь из побегов,
На холодном, гладком камне
Я оставляю своё подношение.

Приди до зимних штормов,
До снега и холодов,
Возьми мой дар,
Прими мою жертву.
Приди, когда скроется солнце,
Когда истает тепло,
Возьми мой дар,
Прими мою жертву.

7. Тёмная тропа

Он появится в сумерках,
И нагонит тебя
На изгибах тёмной тропы.
И ты не узнаешь, друг ли он тебе
Или обратится против тебя.

В мертвенной тьме безлунной ночи,
В темноте, что нельзя прозреть,
Ты сольёшься с мраком.
В мертвенной тьме безлунной ночи
Никто не скажет, братья ли вы
Или вам суждено пойти друг против друга.

Укрытый тенями,
Он найдёт тебя в сумраке
И будет гадать, кто ты таков,
Но так и не узнает, друг ли ты ему
Или обратишься против него.

В мертвенной тьме безлунной ночи,
В темноте, что нельзя прозреть,
Ты сольёшься с мраком.
В мертвенной тьме безлунной ночи
Никто не скажет, братья ли вы
Или вам суждено пойти друг против друга.

8. Враг у ворот

Настаёт час, и приходят ужасные мысли,
Выбравшись в безмолвии из своего логова.
Они приходят крадучись, незаметно,
Но овладевают нами во всей своей мощи.

Они рождены из тьмы в наших душах,
Из ночи и ростков страха.

Они приходят братьями обмана.
Они приходят сёстрами теней.

Враг уже у ворот,
Враг у ворот.

Они вторгаются на поля надежды
И сжигают дом сна.
Они крадут сокровища нашего разума
И разрушают крепость наших сердец.

Они рождены из тьмы в наших душах,
Из ночи и ростков страха.

Они приходят братьями обмана.
Они приходят сёстрами теней.

Враг уже у ворот,
Враг у ворот.

9. Древо вечности

Где-то там высится древо вечности,
Небеса свисают с его ветвей,
В его тени — мириады миров,
Из его семян прорастает будущее.
Его ствол пронзает измерения,
Небеса проносятся над его кроной,
Танец его недвижим —
Таково древо вечности.

Таково древо вечности.

Листва и цветы его умирают,
Словно людские чаяния и зароки.
Каплями крови раскрываются его почки
Вздохами падают его плоды.
Его ствол пронзает измерения,
Рассвет мерцает в его кроне,
День золотит его листву —
Таково древо вечности.

Таково древо вечности.

Ночь взывает к далёкому божеству,
Ночь приходит, и весь свет трепетно склоняется перед ней.

10. Белая ночь

Госпожа солнца
Смотрит за нами днём и ночью.
Госпожа луны
Смотрит за нами ночью и днём.

Наш путь ярок и светел,
И лоскутья ночи не затмят его.
Духи наших предков
И мудрость, сквозящая в таинствах.

И только звёзды,
Только звёзды исчезли.
И только звёзды,
Только звёзды исчезли.

В очаровании
Мы склоняемся перед утренней росой.
В нас сияет сокровенный огонь
Пылающего полночного солнца.

И только звёзды,
Только звёзды исчезли.
И только звёзды,
Только звёзды исчезли.

Сбившись с летней тропы,
Жемчужно-белые духи затерялись
В северной белой ночи,
В тонких сумерках.
Сбившись с летней тропы,
Жемчужно-белые духи затерялись
В северной белой ночи,
В тонких сумерках.